Флирт на грани фола - Страница 8

Аккуратно сложив пакеты с покупками в нижний ящик своего рабочего стола, Моника Слай смело вошла в кабинет босса. В такое время боссы в своих кабинетах не водятся.

Она его не боялась, нет. Просто Моника Слай совершенно искренне считала, что такая серая мышь и белая моль, как она, может служить красавцу Хью Бэгшо исключительно мебелью. Оргтехникой. Но уж никак не равноценным партнером в работе.

Она и ухаживала за ним все эти три года исключительно из-за неосознанного желания быть нужной хоть одному человеку на Земле. Это желание было настолько сильным, что перевешивало даже смущение и стремление спрятаться под плинтус в присутствии других людей.

Короче говоря, Моника Слай вошла в кабинет шефа вполне решительной и уверенной походкой человека, который точно знает, что ему ничего не грозит.

После утреннего посещения зоомагазина Моника чувствовала себя истинным знатоком-аквариумистом и потому со знанием дела сразу же направилась к мягко светящемуся кубу в углу кабинета.

Аквариум был большой и аляповато украшенный – в глубине души Моника ничуть не удивилась бы, окажись эти зеленые камешки на раме настоящими изумрудами. А рама, соответственно, золотой.

Воздух, несомненно, в аквариуме присутствовал – о нем свидетельствовали как крупные пузыри, так и с трудом пробивающееся, но отлично чувствующееся сквозь крышку зловоние. Кстати, пахло тухлым мясом…

Девушка наморщила носик и пошла вокруг аквариума, пытаясь понять, какое же устройство, непосредственно, булькает. Видимо, вот этот пластиковый камешек посреди аквариума – пузыри идут прямо из его вершины…

Моника подтащила к аквариуму стул и попыталась задрать ногу. Узкая юбка зловеще затрещала. Моника стыдливо оглянулась на дверь и решительно подтянула юбку вверх. Этого показалось недостаточно, и Моника решительно задрала юбку до пределов разумного. Теперь нога отлично поднималась, и через пару секунд девушка уже стаскивала тяжеленную крышку с аквариума, высунув язык от усердия.

Отвратительный запах ударил даже не в нос – в голову. Наверное, все дурацкие рыбки сдохли, и уже давно. Ах нет, вон одна… вторая… Это же надо было таких уродин подарить? Буро-серые, со скошенными черепами и воинственно выдвинутой вперед нижней челюстью. Точь-в-точь Билли Боб из ее класса в школе. Моника фыркнула и попыталась дышать ртом. Надо просто сунуть руку внутрь и нащупать камешек…

Хью шел по коридору и вертел головой то влево, то вправо. Объяснение этому странному поведению было простое – справа Сью, слева Бель, блондинка и рыженькая, обе модельной внешности, обе хохотушки и болтушки. Бель щебетала что-то об офигительных туфельках, Сью – о том, что ей очень хочется в китайский ресторан. Прелесть, что за утро!

Троица уже почти достигла кабинета Хью, когда рыжая Бель запнулась и брезгливо наморщила носик.

– Ой, чем это воняет?

Сью ревниво покосилась на соперницу и жизнерадостно пропела:

– А это, наверное, кто-то пукнул! Я знаю точно, что не я…

Хью поспешно выпалил:

– И не я!

Бель немедленно надулась и обиделась.

– Очень смешно! Здесь воняет так, словно… это сделали человек тридцать хором. Или чем там это можно сделать всем вместе?

С такими двусмысленными шуточками троица достигла, наконец, дверей кабинета, и Хью распахнул их…

Жуткий запах тухлого мяса ударил прямо в нос. А прямо в мозг впечаталась потрясающая картинка: стройные девичьи ножки и соблазнительная попка незнакомой девицы, стоящей на цыпочках на стуле и самозабвенно плещущейся – такое складывалось впечатление! – в аквариуме с пираньями.

Дальше все произошло молниеносно. Очень много всего смогло уложиться в доли секунды. Хью рванулся вперед с воплем «Прекрати, идиотка!!!», девушки завизжали, а незнакомка дернулась, как ужаленная, потеряла равновесие и начала падать, инстинктивно схватившись за край аквариума… Хью с воем отскочил, в последний момент увернувшись от аквариума, и поймал малахольную девицу на руки.

Аквариум разбился вдребезги. Закаленное стекло разлетелось в мелкую крошку кубической формы. Триста литров вонючей желтоватой воды хлынули на пол и на ноги окружающим. А кроме того…

Латиноамериканская пиранья не просто хищник. Она один из самых свирепых хищников. Даже мертвая рыбина продолжает сжимать свои челюсти с силой, приблизительно равной силе челюстей английского бульдога. Стая пираний способна за двадцать минут превратить среднего буйвола в ослепительно сверкающий скелет без единого клочка плоти, одна пиранья может за десять минут нанести взрослому человеку увечья, несовместимые с жизнью.

Однако помимо своей кровожадности, пираньи славятся еще одним качеством. Они крайне, просто сверхъестественно живучи. Единственные рыбы на земле, способные жить и кусаться – впрочем, это для них одно и то же – даже без воды, на открытом воздухе.

Именно такие существа в количестве пяти штук сейчас скакали в страшном боевом танце по полу, думая лишь о том, что вокруг пахнет свежей добычей. Нажраться до отвала и подохнуть во время десерта – для пираньи это самая желанная смерть.

Однако Хью Бэгшо не обратил на пираний, вонь, воду и вопли девиц никакого внимания. Он смотрел только на ту, кого сжимал в своих объятиях. Даже если бы сейчас кто-нибудь выстрелил у него над ухом из пушки, он бы этим самым ухом и не повел.

Шоколадные глаза, налитые ужасом. Высокие скулы полыхают, словно утренняя заря. Темные волосы мягкие, как шелк… И она совсем легкая, невесомая, а ножки… И пахнет от нее ландышами и мятой – ну, если абстрагироваться от тухлого мяса.